Как я вижу, в Америке намечается школьная революция. Правда, не такая, как у нас. Повод немного другой
Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал случай, когда мальчик объявил себя девочкой, посетил удобства и там применил насилие в отношении другой девочки. Состоялось общешкольное собрание, на котором папу девочки скрутили полицейские. Потом тот мальчик, самопровозглашённая девочка, которого решили перевести в другую школу, дабы замять скандал, снова посетил удобства и учинил насилие над другой девочкой. Американцы глядели на всё это и не вытерпели.
По некоторым штатам, которые традиционно считаются вотчинами демократов, прокатились протесты. Тихие и шумные. Малочисленные и многочисленные. Результат — победа республиканцев в таких штатах, как Вирджиния, бывшая кузницей кадров от демократов. Американцы очень боятся за своих детей. Вопреки картинкам, транслируемым отдельными СМИ, которые внушают мысль о том, что средние жители США терпимо относятся ко всевозможным извращениям, это вовсе не так. Средняя Америка — это здоровый семейный консерватизм. А когда начинают покушаться на детей и внуков, то есть на будущее, человек становится революционером. И очень лёгким на подъём. Страх за будущее — это главный революционный мотиватор. Так что с каждым днём у Трампа растёт рейтинг. А у Байдена — нет.
Нельзя обмануть человека, нельзя обмануть природу. В том числе из сиюминутных, корыстных побуждений. Реакция на все эти отвратительные вещи — в американских комедийных шоу. Ведущие и актёры этих шоу относятся к разгулу фриков не как к торжеству демократических свобод, а как к разгулу фриков. То есть без должного трепета. Народ смотрит и яростно выпускает пар на кухне. Как и у нас в 2003-2004 годы, во время кульминационных событий Школьной революции, когда большинство семей с детьми — будущими старшеклассниками — обсуждали, как спасти образование на родном русском языке. Сейчас простой американец независимо от уровня зажиточности озабочен тем, как спасти классические, я бы сказал, естественные ценности. Естественные — в значении природные, исконные. Жителей США искренне возмущает административный гнёт, произвол ювенальных структур, бесцеремонное давление со стороны ЛГБТ-лобби и страх получить развращённого ребёнка по окончании им школы.
Однако пропаганда гомосексуализма и трансгендеризма среди подростков — это не единственный бич Соединённых Штатов. У Байдена есть ещё один «карфаген». Это усиленно внедряемая в школах «критическая расовая теория». Её суть — если коротко — заключается в том, что маленькому белому мальчику в рамках курса «позитивной дискриминации» будут рассказывать о том, что он несовершенен по той причине, что происходит из семьи колонизаторов. И он должен быть во всём вторым в жизни. Так он сможет загладить вину перед своими чернокожими ровесниками. Эти особенности национальной педагогики по-байденовски не оставили равнодушными многомиллионную белую Америку. Народ ропщет. И уже не так тихо, как раньше. Общался я полтора года с одним американцем, коренным нью-йоркчанином, человеком, владевшим своим небольшим шоу-бизнесом, связанным с индустрией красоты. А это, казалось бы, либеральствующая богема. Однако нет. Мой собеседник в пух и прах разорвал стратегию властей США в отношении школ и зашиты детства. Он не стеснялся в выражениях. И он не один такой. Просто раньше американец мог поругать свои порядки в приватной беседе с неамериканцем, потому что у себя он мог прослыть обскурантом и ренегатом. А теперь, как говорится, накипело. И ЛГБТ-вопрос, равно как и ювенальный террор могут стать тем камнем преткновения, о которое споткнётся крыло Байдена. Судя по индикатору общественных настроений, скорее да, чем нет.
Александр Филей, Латвия
Свежие комментарии