Простой, немного забавный и абсолютно безобидный тест на адекватность: вопрос «Чей Крым?» Задавать имеет смысл в ту минуту, как собеседник в заполошном угаре начинает клясть последними словами Путина, Россию с её самой неправильной в мире историей и чудовищно неправильным населением, которое категорически не желает следовать примеру своих наиболее достойных представителей в его лице, дружным хором отвечающих на этот роковой вопрос: «Украины!
», автоматически твердя вслед за этим бандеровскую речёвку «Слава Украине, героям слава!» и всеми прочими способами демонстрировать свою прогрессивность, толерантность и приверженность демократическим западным ценностям. Особенно полезно для общения с нервными интернетно-медийными интеллектуалами из ставших археологией общественных формаций 90-х, типа Альбац, Латыниной или Гонапольского.Просто спросить: «Чей Крым?» — и отойти. Пускай бесятся. В сложных случаях, когда имеет место быть принципиальный интеллектуал со спокойным и выдержанным, как старый французский сыр, то есть особо вонючим и въедливым характером, типа Андрея Пионтковского, которого на одной фразе не подловишь — он в своей долгой жизни и не такое видал, можно открыть спокойную дискуссию, когда и если это вообще имеет смысл. Особого смысла это не имеет: дискутировать с Пионтковским примерно также бестолково, как с Явлинским — на эту тему у братьев Стругацких в «Сказке о тройке» был специальный герой, Клоп-Говорун, пронять которого можно было исключительно прозрачным намёком на возможность его придавливания к ногтю и последующей утилизации останков в ближайшее мусорное ведро, но если есть время, желание и обстоятельства соответствуют, отчего же?
К примеру: есть ли среди них кто-то, кто на этот вопрос начнёт вспоминать поздних неандертальцев, тавров, скифов, греческих колонистов или Боспорское царство? Имперский Рим или генуэзцев? Готов или хазар? Наконец — Оттоманскую Порту? Про крымских татар и их ханство, понятно, кто-то из наиболее продвинутых ещё знает, но не считают ли они, что вся историческая вина России началась тогда уж не с Путина, а с Екатерины Великой и князя Потёмкина, который не случайно «Таврический»? Как, впрочем, и с Петра Великого, а также всех, кто был до него: Рюриковичей, первых Романовых, а также Годуновых, Шуйского и Пожарского с Мининым? Турецкий и польский взгляд на русскую историю, как основа мировоззрения окормителей отечественной духовности русского народа исключительно забавно смотрится. Как, впрочем, и западноевропейский: шведский, вспоминая Нарву и Полтаву, или англо-франко-итальянский, в связи с Крымской войной.
Нет, разумеется, насчёт Крыма у нас были ещё дискуссии с кайзером и Антантой, бароном Врангелем и чуть-чуть с разнообразными украинскими бандами времён Гражданской войны, нацистами и их местными сподвижниками в Отечественную… Ну, а теперь с киевской неонацистской хунтой и Североатлантическим Альянсом. Что во всём этом нового?! Интересно, есть ли хоть один период в истории Крыма за последние 200 лет, когда его кто-нибудь пытался у России отобрать и у него это не получалось, который бы наших «оппозиционэров» устроил? Впрочем, их в принципе сама по себе конструкция мироустройства, в которой Россия есть, а они ею не управляют и не могут потихоньку продавать оптом и в розницу в обмен на какие-нибудь мелкие плюшки для собственного употребления, не устраивает. Ничего тут не поделаешь. Ну, были с виду приличные люди, а оказались так, клопы. Правда, говорящие и пишущие. Увы. Порода такая.
Автор — журналист, писатель, политолог, экономист, профессор-востоковед. Основатель и президент научного центра «Институт Ближнего Востока»
Свежие комментарии