В этом году День Победы - совсем рядом с Радоницей, как словно напоминание о том, что всё больше наших героических победителей ушло в мир иной, где нет ни боли, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная.
И вот сейчас, после благодарного и полного добрых воспоминаний посещения их могил, после светлой грусти о тех, кто так много значил в моей жизни, и кто, даже отойдя в мир иной, всё равно продолжает быть рядом, каким-то нелепым и диким диссонансом смотрятся ленты новостей, пестрящие таким абсурдом, который ещё десять лет назад был абсолютно немыслим: про "кощунственные понты", про "блокадное людоедство", про "жалось к немецким солдатам" и "бедное мирное население западных стран"....
Такое ощущение, что вся эта нечисть и всё это непотребство целый год готовились, концентрировались, собирались, чтобы именно сейчас выплеснуться в эфиры и на экраны, чтобы плеснуть помоями в лица тех немногих победителей, что остались в живых...
Чтобы они не радовались нашей общей Победе, а печалились вместе с проигравшими?
Чтобы мы все, вместо гордости за нашу Победу оправдывались перед теми, кто обломался в попытке нас ограбить и убить?!
Откуда она, эта волна духовного мародёрства?
Как будто именно этих духовных мародёров имел в виду поэт-фронтовик Давид Самойлов, когда написал:
"Тянем, тянем слово залежалое,
Говорим и вяло и темно.
Как нас чествуют и как нас жалуют!
Нету их. И все разрешено".
Почему 60 лет после Победы мы ничего не слышали про "миллионы изнасилованных немок"? - Да потому, что живы были те немки, которых можно было об этом расспросить.
Ведь что характерно: тридцать лет назад рухнула Берлинская стена, на всех наступила гласность, уже никого бы не покарали за то, что "всплыла правда". Говори - не хочу...
Ан нет! Никакой правды почти четверть века не "всплывало" - а поплыла некая субстанция лишь тогда, когда не осталось практически никого из тех, кого в 1945-м могли в массовом порядке насиловать. Кто мог бы свидетельствовать о том, как все было.
Что ж это за "правда" за такая, что для её объявления потребовалось дождаться естественной смерти всех тех, кого якобы "миллионами изнасиловали"?
Я в конце "эпохи застоя", когда многие табу уже не работали, училась в аспирантуре с немками и болгарками, и они много чего рассказывали, в том числе, такого, о чем говорить вслух было не принято, но ни одного намека про "бесчинства русских оккупантов". Только уважение и добрая память.
Что ж это за "правда" за такая, что про "повальное блокадное людоедство" и про "ненависть Сталина к Ленинграду" стали говорить только сейчас?
Я жила в одном городе с блокадниками и много раз говорила про блокаду с ленинградцами, с моими любимыми, уже, ушедшими, стариками. Никто ни разу ничего такого не вспомнил. Только "слышали, что было". Но никто ни разу не сталкивался с этим. Так ведь слухи и специально разносили. И мне даже страшно представить их реакцию на слова про то, что "город надо было сдать". Боюсь, что у многих из них сердце бы такого не выдержало.
Почему только в последние 10 лет некие недоумки задались вопросом: "А не лучше ли было сдать Ленинград?" - Да потому, что были живы и могли дать им отпор те, кого они так "жалестно" взялись вдруг защищать.
Как-то очень это всё напоминает англосаксонские нравы: бить только тех, кто не может дать сдачи. Когда не могут сразиться с живым, но обязательно пнут павшего...
А мы, потомки победителей, не имеем права давать в обиду своих дедов и прадедов. Мы должны беречь их светлую память. Если хотим оставаться людьми.
ПОМНИТЕ!
Через века, через года,- помните!
О тех, кто уже не придет никогда,- помните!
Не плачьте! В горле сдержите стоны, горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны!
Хлебом и песней, мечтой и стихами, жизнью просторной,
Каждой секундой, каждым дыханьем будьте достойны!
Люди! Покуда сердца стучатся,- помните!
Какою ценой завоевано счастье,- пожалуйста, помните!
Роберт Рождественский.
Свежие комментарии